У всех, начинавших «свое дело» в начале 90-х был свой первый
опыт «перезагрузки».
У меня он случился весной 1993 года, когда, после нескольких
неудачных опытов с ликером Амаретто и китайскими пуховиками мы с парой
приятелей организовали фирму, решив заниматься недвижимостью и ремонтом.
Заказы в то время находились быстро, все вокруг что-то
предпринимали. Сначала цыганам дом подрядились строить. С большими ромбами на
фасадах. Дальше ребята заказ подогнали на оформление в Воронеже большой
выставки американских автомобилей.
Нашими заказчиками были молодые парни с комсомольским
прошлым. Машины доставляли в Воронеж из Тольятти на железнодорожных платформах,
периодически конкуренты расстреливали проходящие платформы из автоматов. В
предпродажную подготовку машин входили вытаскивание пуль, замена стекол и
латание дыр в кузовах, но прибыль оправдывала эти издержки. Конкуренция на
рынке импортной автотехники была еще жестче.
Выставку мы сдали ровно в день открытия: последние гвозди
приколачивали непосредственно перед началом, когда гости из Москвы поднимались
на трибуну. Первые два месяца работы я спал сначала по три-пять часов в сутки,
после время сна сократилось до часа-двух, последние пять суток я спал урывками,
минут по пятнадцать-двадцать на заднем сиденье очередного шевроле-корвет-круиза
в выставочном зале.
Армейский опыт здесь в этой обстановке оказался весьма
кстати. На еду времени не оставалось – перекусывали мы чем попало, запивая
ряженкой и кефиром из стеклянных бутылок (у которых еще крышечки были из
разноцветной фольги).
Весна бушевала вовсю. Жарко сияло солнце, работа тоже шла
очередью – в три смены, круглосуточно. И
мы трудились, как рабочие в горячем цеху. Жарко становилось во всех отношениях:
все разговоры на площадке давно велись только на ненормативной лексике, другой
язык в той обстановке был неадекватен. Открытие
помню слабо – все мои ребята спать легли в соседней каптерке, а я домой сразу
поехал и отключился до вечера.
Что было дальше – шок, не забуду никогда. Опять звонят
ребята домой, мама меня будит.
– Что случилось? А тут трос вроде как оборвался, на котором
держалась подвесная конструкция над главным экспонатом выставки. С шестизначной
долларовой ценой. Ну, дизайнеры у нас с претензиями были, красоту такую
замутили.
– Ты приезжай, посмотришь, тут вопросы к нам имеются, тебе
разруливать надо. Первая мысль, причем серьезно – десять минут на сборы, и на
вокзал, куда подальше; потеряться в Москве или Сибири.
Все-таки, собрался с духом и поехал. Захожу, здороваюсь,
смотрю – висит эта махина над машиной сантиметров в пятнадцати, еще на каких-то
тросах держится. Мы там здорово этих тросов понакрутили, не пожалели. Расчетов,
понятно, никто не делал, поди не немцы какие.
Разговор состоялся суровый. Ну, оно понятно, авансы то мы
получили, а окончательный расчет по договору – после сдачи объекта. А тут такое
дело. Понятно, кому платить охота, лучше деньги себе оставить.
Пока шли разборки, охрана отловила за выставочным стендом
некую непонятную личность. Мужчина, лет за сорок, небрит, весь в наколках.
Никто его раньше не видел, видно долго, может, целый день там прятался. Это
стрелки с нас развернуло. Вроде не совсем мы вредители, это конкуренты
подстроили – зашел, спрятался, пробрался наверх, трос перерезал, конструкция
оборвалась. А он затих-затаился: думал, видно, до ночи досидеть и как-нибудь
выбраться. Да и обнаружили его случайно: что-то он там дернулся, звук подал – а
тут охрана мимо шла. Как там с тем мужиком и конкурентами разбирались, мне не
ведомо. У меня свои разборки начались.
Команда разбежалась в страхе, как ученики Христовы, а на мне
повисли прочие наши объекты и обязательства. Тут же заказчики-субподрядчики
проявились. Что тебе не платят – твои проблемы, закрывай долги и обязательства.
Нет денег – достань, есть люди – помогут. К вечеру домой и люди подъехали. Две
машины, человек шесть было. Вышли на лестничную клетку, обсудили ситуацию. У
людей все четко – сколько, когда, где, кому. Что будет, если не туда и не
вовремя. У меня имелись свои аргументы.
Встреч таких было
несколько; каждый раз, заходя в темный обшарпанный подъезд, ждал, кто и чем
меня на этот раз встретит. Суммы и сроки все-таки удалось подвинуть, деньги
выплатить и начать приходить в себя, после жесткого полугодичного марафона на
выживание. Невыплаченный компании расчет удалось «отжать» лишь спустя много
лет, при других обстоятельствах.
А тогда – жизнь воображаемая сменилась жестким настоящим.
Без опор и ориентиров. Удар был очень сильным, в горле ком два месяца стоял –
говорить мог с трудом. Иллюзии ушли в сторону, стало понятно, что мое
восприятие себя реальности мало соответствует. То, что есть – нежизнеспособно и
эфемерно.
Из тех осколков, которые остались от меня прежнего, надо
было начинать собирать себя заново, перекладывать весь фундамент. Больно,
непонятно и мучительно. Очень хочется вернуться в прежнее жизнерадостное
состояние, где ты хороший, все еще веришь в себя и свое светлое
предназначение. Прошлая глава жизни – закрывалась.
Вслед за всей страной, нужно было не зевать, крутиться, искать свое местечко
под солнцем, открывать главу следующую.