Подбираемся с Владиком к концу шестимесячного курса химии. Вот уже завершили пятый курс, восстановились, в эту субботу на завершающий, шестой курс идем. После – Москва, обследование, направление на облучение. Это еще месяца полтора. А затем еще месяцев восемь-девять — химия, добить то, что от опухоли осталось. В общей сложности под полтора года получается
Обнаружили мы это дело в конце января. До этого думали – ударился парень копчиком, гематома, болит, но не так, чтобы жить мешает. Раз в кадетском корпусе на попу уронили, чуть прошло – второй. Выдернули табуретку, когда садился. Шутят там так ребята. А она болит, не проходит. Сразу с МРТ по скорой в больницу, из нее – в другую, оттуда – в третью, на Ломоносова. Никто ничего толком сказать не может и резать, соответственно, не берется. Боли, капельницы, уколы. Спасибо врачам, разобрались оперативно, отправили в Москву в РДКБ на операцию. А там оказалось, что резать нельзя – неоперабельна. Вторая новость – что злокачественная. Третья – что уже до третьей степени дошло. Объем опухоли — полтора литра. И в малом тазу, все придавило-перекрыло. А мы то думали – приедем, вырежут и домой, к нашим козочкам. А тут та самая история про рожки да ножки. Поставили нам капельницы как на новогоднюю елочку – все в бутылочках и трубочках, пузырьки капают, папа смотрит, чтобы не ушло. Не всегда получалось. Вот такие будни начались.
Как здесь жизнь устроена? В основном с детьми, понятно, женщины. Мамочки, бабушки. Это у меня Галя с четырьмя малышами дома осталась плюс куры-козочки. Куда она поедет? Вот я тут службу и несу. Обустроились мы в палате квадратов менее десяти. Три подростка и три папы. Ничего, все спокойно. Я спать пристроился недалеко, в игровой комнате, там еще молитвенное место с иконостасом было. Хорошо вечером, почитаешь и спать. Как система пищать начинает или по какой-то иной надобности, Владик мне вызов на телефон посылает, я бегу за персоналом. Вот какие дела наша жизнь устраивает! У Владика в кадетском корпусе одна мечта была, главная – отоспаться-отлежаться. Можно себе представить, что это такое, когда восемнадцать пацанов в одном здании круглосуточно обитают, в одной комнате — спят. У меня мечта была все эти годы – сесть, чтобы ничего не отвлекало, почитать, с текстами поработать, чему новому поучиться. Вот так мечты и сбываются, неожиданно. Днем, когда сын не спит, повторяем уроки, играем в шахматы, английским заниматься начали. Дети здесь все с планшетами-смартфонами сидят, пальчиками тычут, в игры играют, ролики смотрят. Мамы – на кухне кулинарными изысками занимаются, телевизор в палате смотрят или в коридоре беседуют. Чем еще женщинам заняться?
Осмотрелся я вокруг себя, что тут имеется помимо капельниц-бутылочек. Храм тут при РДКБ обнаружился, в бывшем конференц-зале. А РДКБ, надо сказать, большой комплекс на Ленинском проспекте 117. Дюжина корпусов на полторы тысячи мест. Плюс родители, типа меня детишек блюдут. Настоящий город, одним словом. А тут как раз Пасха началась. Пойду, думаю на службу. Пришел, народу немного, десятка полтора не наберется. Одни женщины, мужчин — один-два. Вот тут-то я и задумался. Ну ладно, живем в суете, голову не поднять к небу. Забота, работа, магазины, дети. Выспаться, отдохнуть еще надо. А здесь – больные дети. Тяжело больные. С месячного возраста, совсем крохи. Что еще должно с нами случиться, чтобы душу с мертвой точки сдвинуть? А они не сдвигаются – ни души, ни мозги. Наверное, пока сам не свалишься. Это всех нас касается, не кого-то внешнего. У меня получилось, почти как у героя чеховского рассказа «Пари» — как человек по собственному выбору оказался в закрытом пространстве на многие годы. Начал читать, за десяток лет до Библии дошел. Ну а я обнаружил в храме и молельне сразу много всего интересного – Библию, толкование на Марка, журналы Фома, русскую классику. Первый цикл, не считая обычных больничных забот, целиком прошел в чтении. Между делом, довели с коллегой до ума монографию. Опубликовалась она в Германии, в Ламберт академик паблишинг, в апреле месяце.
Тут и первый курс к концу подошел, переводят нас из Москвы обратно на Ломоносова. И несколько дней удалось дома провести. Владик друзей по школе навестил – ему вся школа денежку на помощь собирала. Дни пробежали скоро – вот мы опять на Ломоносова. Палаты здесь побольше, с тамбуром и туалетом. Это отрадно, в РДКБ шумновато было, за разговорами. Женщины-то наши, русские: попросишь потише — пошлют подальше. Боевые, коня на скаку и прочее. Здесь – спокойней! И вай-фай здесь обнаружился, что очень поспособствовало моему рабочему процессу.
Довольно скоро обнаружил и опробовал ряд интернет курсов. Впечатлили — курс английского от Анастасии Божок из Таллинна и курс построения сайтов и интернет-коммуникаций от Аделя Гадельшина из Уфы. Английским давно собирался заняться, освежить-углубить. Собираться – бесполезно, надо брать и делать. У Анастасии – реально минут сорок в день, результат – колоссальный, все по полочкам разложено! То же и у Аделя. Давно создаю сайты под разные проекты, уже больше десятка за десять лет. По деньгам — многие сотни тысяч отдано, только за последний сайт отдал 150 тыс. Местные сказали – круто, в Москве во ФРИИ сказали – говно, нужно делать просто, чтобы продавало. И ежедневно что-то менять – версии, дизайны, настройки. Меня реально задолбало — отдавать деньги за каждое движение программиста и объяснять, что мне надо. И платить всякий раз за переделки. Адель создал инструмент, по которому даже детишек учить можно. Прошел вводные бесплатные занятия, впечатлился, теперь занимаюсь на продвинутом уровне на двух этих курсах. За деньги, понятно, но оно того стоит. Еще продолжаю заниматься курсом Паззл-Инглиш в бесплатном формате. В нем есть свои ограничения, но лично мне очень удобно – каждый день два десятка фраз, пять новых слов, разминки и тесты всякие.
Так что с увлечением осваиваю абсолютно новое для себя дело в интернете. Создал пока пару сайтов – один про нашу сельскую жизнь. Второй – мой личный сайт, логическое структурирование жизненного опыта и исследовательских наработок. Третий сайт – под будущую книгу, в которой надеюсь до конца года переварить все мои отрывочные записи. Над ними сейчас и работаю, первая – перед вами.